Тихий Коррибан [СИ] - Страница 44

— Так дело в зависти? — все равно не могу до конца поверить я в то, что все это привело к такой степени сумасшествия.

— В зависти?! — брат взбешенно срывается на выкрик. — Моя боль не имеет ничего общего с завистью — знать, что я был создан лишь для продолжения рода! Зачатый для размножения. Как животное для случки!

Он не мог смириться с тем, что был рожден лишь потому, что древнему знатному роду был нужен наследник. Возможно, и его брак был заключен в угоду родителям, и семейная жизнь в итоге не сложилась — не без причины же Костанза стала одной из жертв.

— Проблема в том, что ты так на это смотришь, — спокойно отвечаю я, хоть и понимаю, как бессмысленно пытаться усмирить несчастного безумца. — Не думаю, что твоя жизнь была какой-то ущербной из-за этого.

Его блестящие глаза краснеют, он смеется с выражением боли на лице:

— Да что ты знаешь обо мне? Даже не знаешь имени! Не хочешь знать. Они дали нам одинаковые имена, представь себе! Я суррогат, вторичная продукция, твой заменитель, копия «шедевра», потому что «бесценный оригинал» захотели забрать себе джедаи!

Эти заявления начинают выводить меня из равновесия — я терпеть не могу, когда кто-либо бросается такими патетичными фразами.

— Тебе самому не противно то, как ты рассуждаешь о людях? — интересуюсь я.

— А ты что, рассуждал иначе? Обо всех — о людях и особенно о нелюдях?

Неплохая попытка подловить, но я уже давно знаю, в чем был не совсем прав. После всего, через что я прошел, слова меня не заденут. Я могу сохранить самообладание и не прекращать попытки понять человека, который, судя по всему, не до конца утратил способность мыслить:

— Если тебе есть, за что так сильно меня ненавидеть, почему же ты просто не убьешь меня?

— А что я получу? — разведя руками, отвечает брат так, словно я спросил нечто, само собой разумеющееся. — Жизнь прошла! Если я проведу ритуал, все начнется с начала! Но без тебя, брат! Без тебя!

— И кем ты будешь в этой новой жизни?

— Тобой.

— Но разве ты владеешь Силой?

— Да! — отрешенность и безумие возвращаются во взгляд блестящих темных глаз. — Иначе как бы я провел ритуал Успения и все прочее! И с чего бы тогда я настолько тебя призирал!

— И кто же дал понять это тебе? Кто учил азам? Я уверен, это был не джедай.

— Да, но это был благосклонный человек, предложивший помощь, несмотря на мой возраст. Он согласился с несправедливостью моей судьбы!

Пророки Темной Стороны вербуют к себе новых членов. Для них не имеет разницы, кого они посвящают в свои тайны — все равно реальное положение дел знают только двенадцать верховных. На Дромунд Каасе для приобщения неофитов к секте используют особый багряный спайс. Кажется, они делают его из грибов, растущих на кладбищах. Поколения спустя после смерти основателя Миленниала, не добиваясь ничего, а только теряя имевшееся влияние, Пророки искали новые средства влияния — и нашли это. Все, что они делают там теперь, сводится к некому подавлению воли и обучению отчаянию. Я видел там нескольких новоприбывших — фактически еще детей. Их выводили из цилиндрического здания без окон, каменного мешка, который мог быть тюрьмой или чем-то в том же роде. Ночью оттуда были слышны странные бормотания, бывшие, по-видимому, их молитвами, и плач — как мне показалось, детский. У Пророков были и «лаборатории» для алхимических экспериментов, где они занимались неким «созданием монстров». Но могли они быть уверены, что сформируют у всех своих неофитов пресловутую выученную беспомощность? Могли предполагать, что однажды найдется монстр, который вырвется? Все это такая ирония… словно вся Вселенная была слепа.

— Я знал одного человека, который тоже умел мягко стелить, — невольно улыбнувшись, сообщаю я. — Но, знаешь ли, нет никакой чести в том, чтобы быть джедаем, поверь. Я не просто так отрекся от этой жизни.

Снова смех, тихий, похожий на кашель, исполненный горечи:

— И сам доказал, что не был достойным быть джедаем! Прожил жизнь — и зачем? Зря! Ты вернешься в утробу матери, а я приму твою судьбу. И проживу жизнь, как должно!

— Даже если так, на твоей совести будет двадцать трупов! — не выдерживаю я абсурдности его слепой убежденности, что все так просто поправимо. — Твои руки уже в крови восемнадцати жертв. Разве так поступают джедаи?

Мои слова ни на йоту не пошатнули веру брата в то, что он затеял:

— Исказив ход времени, я изменю все это. И для меня все начнется с начала, а значит, этой вины не будет на мне. Рожденный заново, я буду чист.

— Ты настолько обезумел, что действительно не понимаешь, что все это время использовал Темную Сторону? — не столько последняя попытка достучаться, сколько еще одна проверка наличия здравого смысла. И если бы здравомыслие осталось в нем, это стало бы для него таким же потрясением, как для меня тот факт, что Каданн некогда был джедаем. И бывший воин света, показывая мне все запредельное мракобесие Дромунд Кааса, рассказывал, что навел в этой богомерзкой секте порядок, достойный идеалов Миленниала. Не будь я несколько подготовленным морально после Коррибана, допустил бы шальную мысль, что Орден Джедаев был не так уж плох.

— Этого не может быть, — мотает он длинноволосой головой. — Глупость. Твои навыки дипломатии и красноречие ослабели, да?

— Ты, видимо, слышишь только себя? Я лично знаю того, кто тебя использует. Бедный, несчастный, тебя обманули. Заставили поверить, что то, о чем ты грезишь, можно осуществить, только чтобы ты пошел за ними. И ты примкнул к ним. Мне жаль.